Татьяна Полоскова — «Наркотики в Афганистане. Почему приход к власти талибов ничего не изменит».
Наркотики в Афганистане. Почему приход к власти талибов ничего не изменит.
Доктор политических наук,
кандидат философских наук,
Государственный советник РФ Первого класса.
Современный наркобизнес представляет собой глобальную транснациональную сеть, опирающуюся на крупнейший финансовый ресурс, разветвленные связи в коридорах власти различных государств, в правоохранительных системах, в международных организациях, в то числе, в тех, которые призваны бороться с этим явлением, в крупнейших банках офшорных зон. Наркобизнес сегодня имеет собственные незаконные военные формирования (боевиков) и налаженную схему реализации, в том числе, используя возможности интернета, А также многочисленные каналы легализации (отмывки) доходов, включая сферы культуры, образования, финансирования некоторых политических партий, инвестиционной деятельности и т.п. В целом ряде стран именно наркотики являются основой экономики страны, обеспечивающей процветание значительной части высших социальных групп и более или менее сносное существование населения, так или иначе вовлеченного в процесс наркооборота.
Мировой наркобизнес со своим оборотом в 800 миллиардов долларов в год, фактически, равен стране, которая занимает 3 место по объему экономики. Основными бенефициарами и локомотивами являются крупнейшие банки мира, поддерживающие через два главных планетарных центра наркопроизводства собственную ликвидность. Речь идет о производстве и поставках кокаина – в ряде стран Латинской Америки и героина – в Афганистане.
Однако, отметим и новые тенденции. По мнению Президента российской секции Международной полицейской ассоциации генерал-лейтенант, доктор юридических наук Юрия Жданова, «в Мексике самым крупным наркокартелем сейчас является картель Синалоа, контролирующий самые высокоурожайные площади в этой стране, на которых выращивается опиумный мак. Казалось, это должно было бы превратить этот картель в конкурента талибов, однако обе организации обслуживают различные рынки, поэтому могут дополнять друг друга»
В 2012 году мы проводили мониторинг по проблеме наркотрафика в странах Латинской Америки, по заказу государственных структур Российской Федерации. А в 2013 году – экспертный опрос в Таджикистане, в том числе, среди специалистов по каналам наркотрафика из Афганистана. Регионы абсолютно разные, но проблемы схожие. Прежде чем перейти к заявленной теме прихода к власти талибана и перспектив борьбы с наркобизнесом в Афганистане, отмечу несколько общих моментов.
- Наркобизнес, как в Латинской Америке, так и в Афганистане, мало зависит, в принципе, от того какая партия, какие политические или религиозные силы приходят к власти в ходе официальных выборов или переворотов. Даже от уровня активности правоохранительных структур. Трансформации, как правило, связаны, с переделами сфер влияния, нарковойнами и т.п.
- Наркобизнес, как известно, является одной из самых прибыльных сфер деятельности. Именно поэтому, наркобизнес в современном мире нельзя считать маргинальным явлением. Говорить иное — значит, лукавить. Либо не понимать сути проблемы. Ниточки к руководству картелей ведут на самый верх социальных лестниц. В этом и заключается основная проблема борьбы с реальным наркобизнесом.
- Примеры, когда в той же Латинской Америке правоохранительные органы успешно громили наркокартели, есть. Пресловутый Медельинский наркокартель был, практически, обезглавлен путем совместной операции, в которой участвовали несколько стран. Но в этой истории замалчивается главная деталь — неоценимую помощь полиции тогда оказали наркобароны из картеля «Джентльмены Кали», бывшие главными конкурентами медельинцев. То-есть, руками полицейских структур шла борьба за влияние в сфере наркобизнеса. Сейчас Колумбия как центр производства кокаина отошла на задний план, уступив пальму первенства Мексике. А вот в Мексике, где не прекращаются нарковойны, в которых ежегодно гибнут тысячи людей, связка политиков, полиции и наркобаронов очевидна и давно не скрывается.
Я не буду называть страны Южной и Центральной Америки, экономика которых строится на наркобизнесе, хотя неоднократно посещала каждую из них как в период проведения мониторинга, так и по другим поводам. Но отмечу, что именно тесная завязанность ряда банков Панамы и Коста-Рики (т.н. серый офшор) позволила этим странам пережить не один кризис в гораздо более легкой форме, чем странам Европы. И обеспечить строительный бум.
Что касается Афганистана, наркотики являются основно частью теневой экономики этой страны. На долю Афганистана приходится почти 70 % мирового производства опия. С 2003 г. Афганистан является мировым монополистом по производству героина. Выращиванием опийного мака занимаются не менее 3 млн. чел. Доля Афганистана на мировом рынке героина составляет 92 %. Именно, при талибах, пришедших первый раз к власти 1996 году, наркотические посевы были увеличены на треть и сложились северный и балканский маршруты поставок героина в ЕС и Россию.
Зависимость местного населения с низкими доходами от производства мака очевидна. И сохраняется при любой власти. Напомним, что в 2002 году вышел указ о запрете выращивания опийного мака, создано Национальное агентство по борьбе с наркотиками, выделены деньги на компенсации крестьянам уничтожившим посевы мака. Однако выделенные деньги разворовывались чиновниками. Кампании по ликвидации опийных плантаций встретили сопротивление граждан.
И, все же, результаты проведенного нами в 2012-2013 г.г. мониторинга в Таджикистане, с охватом экспертов по Афганистану, показали, что не все так безнадежно. Приведем некоторые данные.
Говоря об Афганистане, респонденты отмечали, что современный Афганистан, раздираемый противоречиями и очевидно не стабильный (некоторые ставили под сомнение вообще возможность урегулирования там ситуации, причем, кем бы то ни было) - это модель того, каким бы мог стать современный Таджикистан, не пройдя он период Советской власти. "Афганистан невозможно взять под полный контроль за короткое время"; "Гражданская война в Таджикистане длилась 8 -9 месяцев. И 8 -9 лет понадобилось, чтобы взять ситуацию под полный контроль. В Афганистане воюют уже 200 лет."; "Да, сейчас афганцы жалуются на американцев, при которых в 40 раз вырос наркопоток, есть множество фактов убийств, насилий над мирным населением, при советских такого не было. Но афганцы жалуются на всех. Раньше на "шурави", теперь на американцев. После американцев будут жаловаться на тех, кто придет". Афганистан расценивается как серьезный фактор нестабильности в регионе, ориентированный сугубо на извлечение финансовой прибыли, в первую очередь, за счет транзитного маршрута, проходящего через страну. "Как ни странно, транзит в Афганистане гораздо безопаснее, чем в соседнем Пакистане. На самом деле все просто. Эта территории издревле живут за счет прохождения караванов. Производства там, практически, нет".
В то же время, Афганистан расценивался респондентамт и как большой, не насыщенный потребительский рынок. Особенно, его северная часть, которая относительно стабильна. А деньги у населения, несмотря на показную бедность, все-таки, есть. Ведь, афганцы - это признанные торговцы и вопреки распространенному мнению значительная часть населения этой страны все-таки выживало в тот период за счет торговли потребительскими товарами, транзитных услуг, а не за счет вовлеченности в наркобизнес.
Однако, преодолеть проблему наркотиков не удавалось пока ни оному правительству Афганистана. Когда вновь пришедший к власти в 2021 году талибан заявил о своем намерении бороться с наркотиками и наркобизнесом, то сомнения вызвала не столько искренность этих заявлений, сколько возможность бороться с этим явлением в Афганистане, в принципе.
Особо отмечу, что выращивание опиумного мака с последующей нелегальной обработкой в наркотический препарат, это бизнес, в котором Афганистан является только площадкой, а власти и население - операторами с разным уровнем дохода, но не основными фигурами. Не случайно, в самом Афганистане только 0,5 % взрослых жителей потребляют опий и 0,1 % — героин
Как сообщали российские СМИ, уже 21 сентября 2021 года сотрудники разведслужбы по борьбе с контрабандой в Индии обнаружили почти три тонны героина в порту штата Гуджарат. Стоимость изъятой партии запрещенных веществ оценивается в 2,7 миллиарда долларов. Предполагается, что наркотики доставили из Афганистана под видом талька через порт Бендер-Аббас в Иране. При этом движение «Талибан» (террористическая организация, запрещенная в РФ) попросило Россию помочь в ликвидации всех путей наркотрафика. Ранее в ООН заявили, что талибы получили сотни миллионов долларов от торговли наркотиками и из других незаконных источников до того, как захватили Афганистан.
Отметим также, что на веб-сайте подразделения Центрального банка Афганистана «Центр анализа финансовых операций и отчетов» (FinTRACA) «Талибан» до сих пор числится в качестве террористической группировки, которой запрещено вносить или снимать наличные в долларах. Члены организации входят в «контрольный список» лиц, чья деятельность представляет высокий риск для финансовой системы страны/ Подразделение Центрального банка Афганистана «Центр анализа финансовых операций и отчетов» (FinTRACA) остановило работу после того, как «Талибан» (организация запрещена в России) отключил его от международного сервера, сообщает Reuters.
Готовясь к сегодняшней конференции, я провела небольшой контент - анализ российских СМИ и выяснилось, что в 90 процентах публикаций за период с 15 по 29 сентября с.г. фиксируется исчезновение первоначальной эйфории и надежды на то, что талибы намерены бороться с наркотиками. Эти заявления называются «уловкой», «обманом с целью добиться признания», «невыполнимыми обязательствами» и т.п. Учитывая, что наркоторговля остается основным источником доходов и новой власти, то пока экономика страны находится в провальном состоянии, говорить о компании по борьбе с наркотиками не приходится.
С другой стороны, реальная картина таковы: талибы при власти и даже тактические шаги международного сообщества и отдельных стран, включая Россию, без диалога с ними не возможны.
Быстрого и легкого варианта борьбы с наркобизнесом у Афганистана нет. Необходимо не только развитие альтернативных вариантов обеспечения занятости и предоставления рабочих мест населения, но это население должно понять, что данные рабочие места более выгодны, чем та сфера, в которой они сейчас заняты. А это дело не одного десятилетия.
Какие шаги в данном контексте может и должно предпринять экспертное сообщество? Прежде всего, талибы – это очень не однородное движение, как и те его представители, кто вошли сейчас в состав правящих структур. Необходим анализ приоритетов и ориентаций различных слоев новой афганской элиты и выделение договоропособных персоналий. В том числе, по теме борьбы с наркотрафиком. При этом, мотивации у этих персоналий могут быть разными.
Отметим, что для России борьба с наркотрафиком в Афганистане это вопрос не внешний, а внутренний. По мнению ведущего российского специалиста по современному Афганистану Юрия Крупнова, Россия по-прежнему является едва ли ни главной жертвой планетарного центра наркопроизводства в Афганистане. И для России «это вопрос не обсуждений, это первый пункт возможных будущих переговоров с новой властью в Афганистане. На уровне главы государства нужно поставить вопрос номер один о прекращении наркопроизводства… Это колоссальный гуманитарный вопрос: наши же сограждане, причем молодые, гибнут от афганских наркотиков. По самым скромным подсчетам, минимум миллион человек погибли от афганского героина за 20 лет. Но даже если нейтрализовать это моральное отношение, то это вопрос и экономического развития Афганистана. Нужна форсированная индустриализация. Нужны вложения мирового сообщества в экономику Афганистана».
